Искусство как часть интерьера
Мотоцикл Honda в гостиной воспринимается не как транспорт, а как полноценная скульптура. Над ним — работа известного художника Аниша Капура, которую владелец приобрел в берлинской галерее Лиссон на Кунсфоруме. Этот дом — пример того, как архитектура отступает на второй план, уступая место коллекции.
Здание, спроектированное знаменитым бюро Савайя и Морони (чьи работы выставляются в Музее Виктории и Альберта) в сотрудничестве с владельцем Омаром Забраловым, лишено показной роскоши. Это «серая коробка» из камня и стекла, открытая к воде. Интерьер здесь формирует искусство, а ключевую роль в его подборе сыграл итальянский художник-абстракционист Альдо Рота. Его взгляд на то, как современное искусство живет в частном пространстве, особенно ценен.
Главный фасад дома.
Два черных каменных леопарда у главного входа — подарок брата владельца.
Черная каменная дорожка ведет в спортзал. Освещение скрыто в крупной гальке, покрывающей отмостку.
Философия белого пространства
ELLE DECORATION: Почему здесь так много белого? Полтора метра чистого белого пространства — это смело.
АЛЬДО РОТА: Белый — это выражение идеи пустоты, из которой рождается жизнь. Место здесь потрясающее: вода, трава, животные. Не верится, что это Москва, до центра всего 20 минут езды. Белый цвет помогает этому естественному переходу от интерьера к природе. И, как вы заметили, он задает очень современный тон всему дому.
Гостиная площадью 210 кв. метров. Ручная полировка белого мраморного пола визуально расширяет пространство. Угловой диван Roche Bobois, камин, встроенный в деревянную панель. На стене — две картины Стаса Шурипы.
«Здесь много чистоты и пустоты, потому что для жизни на самом деле многого не нужно»
Домашний кинотеатр с экраном 2,5х4,5 м. Вся техника скрыта за панелями. Самурайский светильник Vibia из черного пластика парит над диваном.
Дом первичен, коллекция вторична
ELLE DECORATION: Вы проектировали в первую очередь дом или пространство для коллекции?
Альдо Рота: Дом. Хотя Омар — прирожденный коллекционер с безупречным, натренированным глазом знатока, здесь он начал не с искусства. Каждую вещь он выбирал тщательно и вдумчиво. У него редкий дар — вкус, способный предвидеть будущую ценность произведения. В Москве я не встречал подобного. При этом он всегда открыт к мнению других.
Под прозрачной лестницей на зеркальном столе Rivolta — ваза-скульптура Захи Хадид.
ELLE DECORATION: Есть ли риск, что дом превратится в музей?
АЛЬДО РОТА: Нет, это жилое пространство. Здесь много личного, например, фотография дочери Омара. Музей — это для ограниченного круга. В Швейцарии или США такого вопроса даже не возникло бы. Как и с абстрактным искусством: люди спрашивают «что это значит?», а нужно просто включить воображение. Дом не станет галереей, потому что галерея — это скопление объектов. Мы же стремились к минимализму. Я сказал Омару: «Построим дом, где вещей будет очень мало, но каждая — исключительна. Надоест — отнесем на склад и заменим».
Обратите внимание: До и После: Как построить террасу своими руками- фотографии.
Столовая, хоть и часть открытого пространства первого этажа, отделена для создания интимной атмосферы. Над столом Stripes Марко Виолы — черно-белый портрет дочери хозяина. Напротив — абстракция Питера Хэлли.
Панорамные окна гостиной стирают границу с природой. Отопление скрыто в полу.
«Я сказала Омару: «Давайте построим дом, в котором будет очень мало вещей, но они будут очень красивыми». Когда они вам надоест, вы просто отнесете их на склад и замените на другие»
Над уникальной аудиосистемой Westlake — картины Леонида Ротаря. Справа — абстрактная работа самого Альдо Роты.
ELLE DECORATION: В таком пространстве напрашивается крупноформатная скульптура.
АЛЬДО РОТА: Я не сторонник скульптуры в интерьере, только на открытом воздухе. Омар со мной согласен. Поэтому мы отказались от больших форм. Важно ощущение пустоты, чистоты, понимания, что для жизни многого не нужно. Дом не должен превращаться в скопление пылесборников, которые вечно нужно чистить.
Кабинет. Кресло Regina от Poltrona Frau, книжный шкаф высотой более трех метров сделан на заказ. На стенах — работы Маркуса Ваггенмана и портрет Романа Абрамовича кисти Максима Вакульчика.
«В России многое делается напоказ. В Италии даже очень богатые люди стараются жить просто»
Пристройка с яркими панелями вмещает гостевую комнату и гардеробную.
ELLE DECORATION: Дом 1500 кв. м, гостиная 210 кв. м. Вы считаете, что больше — значит лучше?
АЛЬДО РОТА: Звучит немного снобистски, но в тесном пространстве я бы задохнулся. Мне нужен воздух, и Омар со мной согласен. Раньше буржуазия скупала вещи, чтобы заполнить большие дома. Мы же хотим не убить пространство вещами, а защитить его.
Из главной спальни можно выйти на террасу на крыше с бордовым полом. Кровать Grand Tour от IPE Cavalli в серебристой коже. Рядом диванчик Cute Cut от Roche Bobois. На заднем плане — работа британца Джулиана Опи.
Одна из гардеробных, дизайн Андрея Абдулталипова. Стены обтянуты кожей цвета знаменитой оранжевой упаковки Hermès.
Одна из шести ванных комнат. Черные цементные панели с оранжевой затиркой перекликаются с гардеробной. Желтая стеклянная столешница созвучна со стулом Lema.
Культурные различия в подходе к дому
ELLE DECORATION: Россияне и итальянцы по-разному воспринимают свой дом?
Альдо Рота: Абсолютно. В России многое делается для внешнего эффекта, напоказ. В Италии даже очень состоятельные люди стремятся к простоте и не выставляют богатство напоказ.
Скульптуры из нержавеющей стали на зеленом газоне.
ELLE DECORATION: Как бы вы описали этот дом одним словом?
Альдо Рота: Невероятный. Не верится, что это Москва.
ELLE DECORATION: Осталось ли что-то, что нужно доделать или изменить?
АЛЬДО РОТА: Нет, необходимости нет. Но если она появится — можно просто построить новый дом.
Чтобы слиться с природой, достаточно выйти через стеклянные двери гостиной на пристань.
На участке в два гектара есть своя мини-ферма с овцами, собаками, павлинами и другими животными.
Больше интересных статей здесь: Интерьер.
Источник статьи: Мы часто публикуем дома собирателей искусства и всегда слышим одно и то же: «Я начинал строить дом для себя, а теперь в нем живет моя коллекция».
